Я вытащила письмо. Письмо было написано корявым детским почерком и было ужасно безграмотным, но я решила его прочитать.
Нивкоем случаи неотдавай ему асколок! Спряч его как следует и даже не заикайся! Если он узнает что асколок у тебя, то ты умреш. Никому аб этом неговори! Постарайся его спрятать в надежном месте! Шарик возьми себе. Эта мой трофей с ритуала погружения. Надеюсь он тебе прегодиться и тебе повизет больше чем мне! Он усиливает спасобнасти магов а паскольку я ни маг то мне он не пригадился. Остарожно он очень гарячий. Паша aka Люк Скайволкер.
Я не стала доставать осколок. Я взяла шарик в руку, за ним потянулась металлическая цепочка. Я сначала не поняла, почему мне так больно, а потом почувствовала, что он не просто горячий, а ужасно горячий. Я подула на обожжённые пальцы и ухватила его за цепочку. Шарик был чуть больше мячика для пинг-понга и чуть меньше теннисного мяча. Черный, однотонный и ничем не примечательный. Ничего особенного. Я решила сполоснуть руку в холодной воде и засунула ее в ведро, исполняющее обязанности душа.
Стоп! Идея! Я осмотрела, как наполняется ведро. Ведро наполнялось само по себе, что было очень странно. Стоило дернуть за веревку, свисающую из ведра, наклонить ведро и вылить воду, как тут ведро снова оказывалось полным. Притащив стул, я стала рассматривать конструкцию ведра. На донышке была петелька, куда продевалась веревка.
«Усиливает магические способности! Конечно! Именно это мне и нужно!» – проворчала я, привязывая цепочку к петле. Теперь шарик лежал на самом дне. Я отпустила веревку, и ведро заняло изначальное положение. Подождав буквально тридцать секунд, я дернула веревку и почувствовала, как по моей руке стекает теплая, почти горячая вода.
Кто молодец? Я – молодец! Интересно, как тут запатентовать ноу-хау? Все! Теперь у меня есть бойлер! Отлично! Просто чудесно!
Я снова опрокинула ведро и едва успела отскочить в сторону от потока кипятка. Я вытащила шарик и положила на раковину. В ванной стоял такой пар, будто это – сауна. Правильно говорят: «Спасение утопающих дело рук самих утопающих!»
В хорошем расположении духа я спустилась вниз и увидела целый поднос еды. Причем не какая-то тюремная баланда, а роскошный ужин, судя по приборам, для двоих.
– Вы уже поели? – вежливо поинтересовалась я, глотая слюни.
–Да, – прозвучал равнодушный ответ. В переводе с его языка на мой, это означало примерно следующее: «Чего ты пристала? Я тебя не трогаю, и ты меня не трогай! Мы как с тобой договаривались?»
На первое было жаркое с какими-то овощами, смахивающими на картошечку, на второе салат, а запивалось это все соком, который я так и не смогла идентифицировать. Прямо у входа лежал сверток. Я бесцеремонно развязала веревку и увидела какие-то причудливые черные ботинки, похожие на женский вариант броги, две пары серых дырявых носков, серое убогое платье почти до самого пола и … джинсовую куртку. Господи, они что? Секонд хэнд ограбили? Внимание-внимание! Ограблен магазин секонд хэнда! Злоумышленники вынесли вещей на общую сложность сто рублей! Они вооружены и очень опасны! Срочно требуется подкрепление! Прямо кража века! Так же я обнаружила простынку, наволочку и чистое полотенце. Поверх всего этого безобразия лежал не распакованный брусок мыла «Сирень». Эх! Видать где-то была акция. Купил одно мыло «Сирень» за 5 рублей, получи мешок мыла «Сирень» в подарок! А если отправите SMS со словом «Cирень» на номер, указанный на упаковке, то у вас появляется стопроцентный шанс выиграть новые духи с ароматом мыла «Сирень».
– Это что такое? – простонала я, разглядывая сверток, – Я вас спрашиваю! Что это такое? Я такое убожество не одену! Да я лучше голой ходить буду!
– Ходи хоть голой, мне все равно, – раздалось из-за спинки кресла. Это, конечно, классная идея, но здесь как-то явно не тепло и можно простудиться, если никто не греет.
Я обиженно потащила все добро наверх, а потом вернулась за едой. Я взяла поднос и нагло понесла его в свою комнату, где устроила пир.
Черт! Я и забыла, что у меня сегодня День Рождения! С Днем Рождения, Ника!
Глава пятая. Мы ее на помойке нашли, а она нам «фигвамы» рисует!
Я лежала на парте и вяло водила ручкой по бумаге, рисуя какое-то длинное несуразное членистоногое. Рядом был уже нарисован корявый домик в деревне, кудрявое дерево, два цветочка, одно пронзенное стрелой сердечко и бантик. В моих планах было нарисовать павлина – «вид сзади» и грустного кота со всеми анатомическими подробностями. Шла двадцатая минута лекции по истории магии, которую вела какая-то большая седая и очень противная тетка в огромных очках-лупах и в сером платье с разводами, которые сразу вызывали у меня ассоциацию с песней «Кони в яблоках, кони серые…». Я уже успела прозвать ее Тетя-Лошадь, потому, что она достаточно резво цокала туфлями по полу, несмотря на возраст, когда черви на кладбище в ожидании свежего поступления уже разрабатывают свой челюстной аппарат и смотрят на друга, вопросительно пожимая плечами.
Пока все студенты старательно записывали даты, имена и сомнительные подвиги ушлых героев, а Тетя – Лошадь с противным скрипом ножа по стеклу дублировала их мелом на доске для особо одаренных, я предавалась мечтам о доме. Я вспомнила свою уютную кровать с множеством подушек, вспомнила, что не досмотрела фильм, вспомнила цвет обоев на кухне и даже початый шампунь, который мне торжественно передарили и который я сдуру выбросила! После мыла «Сирень» я была рада, что вообще проснулась с шевелюрой. Хотя, судя по тому, что я увидела с утра на подушке, можно подумать, что у меня наступил осенний период линьки. Если бы здесь на каждом столбе висело объявление «Куплю волосы, дорого», то я бы купалась в золоте, как Дядюшка Скрудж, собрав урожай с подушки поутру. Продрав сначала глаза, а потом остатки волос железным гребнем, я почему-то задумалась, а вдруг моему овощу нравятся лысые девушки? Мертвые, лысые девушки в убогом сером платье и джинсовой куртке, которая не сходится на груди? После первой примерки я поняла, что в таком виде меня не пустят даже в приличный супермаркет, а если впустят, то долго будут отслеживать по камерам, не хомячу ли я в одну пачку сыровял вместе с ценником в колбасном отделе, заедая нарезкой из осетра и запивая молоком? Если бы в таком виде я встала возле рынка, то к концу дня, я сделала бы неплохую кассу, оставив далеко позади безногого ветерана Куликовской Битвы и юродивую, собирающую деньги на собственное лечение уже лет восемь, при условии, что с указанным на табличке диагнозом счет идет на минуты.
Посмотрев на гардероб всех присутствующих, я поняла, что мое место не на лекции, а на неделе Высокой Моды в Париже, аккурат между моделью в шапочке из фольги с торчащими из трусов ветками, примотанными скотчем к телу и красавицей в гольфах, ластах, и шапке ушанке, чье тело обмотано целлофановым пакетиком. Мое платье напоминало изрядно вытянутую майку не первой свежести. Не знаю, кто и как ее тянул, но усердия и терпения ему не занимать. Неровный подол прикрывал мои щиколотки и серые, собранные гармошкой носки. Их пришлось собрать гармошкой, чтобы не видно было дырок. Чтобы прикрыть голые плечи и обтрепанные бретельки, я набросила поверх платья старую джинсовую куртку. То, что она не сойдется на груди, видно было сразу. Я даже пытаться не стала. Закатав рукава, я поняла, что в таком виде мне не страшен ни один субботник. «Проходят дни, пролетают года, высыхают эти раны… эти раны…» – сообщило мне старое, засиженное мухами зеркало, и мне пришлось согласиться. Не хватало еще вязаного беретика, круглых очков, легкой косолапости и тогда бы точно я стала бы лицом модного дома «Зималетто».
На лекцию я решила сходить исключительно потому, что мне было скучно. Решила себя показать и на других посмотреть. А что мне еще делать? Сидеть рядышком с моим унылым учителем и вместе с ним делить депрессию на двоих?